Мой собеседник живет в одном из городов центральной Украины. Живет в трехкомантой квартире. Она якобы досталась от умерших родственников. На вид — ухоженный, но совершенно неброско одетый. Таких по таким маленьким городам — сотни тысяч. И посторонний ни за что не догадается, что этот 70-летний пенсионер — бывший заместитель прокурора области. В органах Иван Эдуардович проработал ни много ни мало 45 лет, застал прокурорскую систему и СССР, и Украины. Наш разговор начинаем со взяток. Забегая наперед скажу, что во время откровений экс-зам не уставал повторять, как мантру, "это не касается меня и моего окружения".
"Пришлите ко мне три роты милиционеров с ищейками, не найдете у меня и копейки взятки!" — снова и "на всякий случай" уточняет Иван Эдуардович.
ХЛЕБ И ЧАЕВЫЕ. Самым хлебным вначале считалось "замять дело" — это обходилось просителю иногда и до 10 тысяч рублей. В независимой Украине эта сумма превратилась в 5 млн. гривен. "При самой "скромной" индексации это в 50 раз больше, чем раньше, — говорит экс-зам. — На это решались немногие, а вот позже стало почти нормальным просить "чаевые" за исполнение прямых обязанностей — например, за ускорение следствия или за выдачу справки о признании тебя пострадавшим. Это стоило иногда всего 100 руб., если дело покрупнее, то и до 5 тысяч доходило. Я, хоть и бывший прокурор, но связи у меня кое-какие остались. По мере возможностей — помогаю". За какие чаевые, Иван Эдуардович повторяет: "Пришлите ко мне три роты....". Ну дальше вы уже знаете. Но при этом с удивительной осведомленностью говорит, что за подвижки в деле ныне необходимо от 5 тыс. грн.
КАРТОЧКА И ХОЛОДИЛЬНИК. По мнению прокурора, взяточничество в прокурорской среде начало расцветать в 70-х годах: "Пока я учился в университете, слова "взятка" не слышал даже. А потом, при Брежневе, — пошло-поехало!" Схемы дачи взяток, по словам экс-зама, остаются теми же: деньги получает следователь, который передает их следователю выше рангом, тот помощнику прокурора, а затем они попадают к прокурору. Чем больше передатчиков в цепочке, тем конечно больше расходы для "дающего": он должен потратиться на "комиссионные" для "посредников". Но так прочнее сама схема: все повязаны круговой порукой и шанс, что на тебя донесут, существенно снижается. В условиях тотального дефицита просили не деньгами, а товарами: за затягивание следствия криминалист мог написать на бумажке: "Холодильник". Тогда человек простаивал в очередях, доставал холодильник, а потом привозил его в ремонт, мол, сломался, а вместо меня заберет Иван Иванович. А любопытным соседям чиновник говорил, что от родственников технику перевезли.
Сейчас товары никому не нужны, но могут, например, прокурору сунуть золотое кольцо — чтобы потом сбыть его (попробуй докажи — упрется: "от бабушки досталось!") Актуальна и такая схема: прокурор открывает пять, например, счетов в разных банках на свою тещу, жену и зятя. Ему на эти карточки пересылают небольшие суммы — по 3 тыс. грн, если общая взятка 15 тыс., чтобы не вызывать подозрений". При этом мой собеседник постоянно повторяет, что в его кругах взяточников видно не было. Мол, это сейчас — был я никто, а завтра не стесняясь на Лексусе на работу приехал. А тогда подпольный миллионер покупал сначала "Запорожец", потом уже "Волгу", мол, продал "горбатого" и еще в долги влез.
"Один председатель райисполкома, взяточник (не буду называть его имени), закончил жизнь самоубийством, чтобы не позорить семью, — вспоминает случай из своей практики Иван Эдуардович, — Тогда передовику в селе машину было легко получить, а в городе — куча проблем, вот он и подделывал прописку и справку о том, что вы передовик. Платите ему 2 тыс. руб. и получаете машину. Так он сбыл больше сотни, вот и посчитайте. Но однажды он не поделился выручкой с кем надо в прокуратуре, началась травля. И, чтобы не трогали жену и детей, наложил на себя руки — дело против мертвых не возбуждают. Родня быстро после его смерти уехала из области и вложила наворованное в покупку домика у моря".
Несмотря на круговую поруку и взяточничество, как уверяет мой герой, в советские годы все-таки с воров любого уровня спрашивали по полной: "Не раз ловили прорабов, которые на стройке наворовали, чтобы себе дома построить. На исправительные работы отправляли. Сейчас же некоторые из органов закрывают на разбазаривание государственных денег глаза, беря взамен суммы за откаты".
МЕСТО ЗА ДЕЛО. "Первую в жизни взятку давали мне за мелкое дело: сына хотели наказать, что матери грубит и даже руку на нее поднимает. А тот оказался главным инженером какой-то службы и, чтобы не позориться на весь Союз, подослал ко мне подчиненного. Звонок, значит, в дверь. Открываю — на пороге человек с пачкой десятирублевок в руке. Не успел он и слова сказать — я его выгнал, даже не стал узнавать, сколько в пачке было, — помню только, что толстая очень. А позже моей жене не раз говорили: "Если бы Ваня брал деньги — давным-давно миллионером стал бы".
Особенно, считает мой герой, его могли бы "озолотить" дела по наркотикам, но как раз из-за них он чуть-чуть не потерял должность: "Каша заварилась случайно: у нас арестовали какого-то инженера за драку, а потом у него в кармане нашли бутылочку вытяжки из конопли. Поехали к нему домой — там уже целое производство налажено, вышли на его родственника — у того в квартире станок для изготовления анаши. Не стал устраивать долгую переписку с начальством республики, начал расследовать сам. Мою инициативу прокуратора восприняла плохо — мол, в СССР наркодельцов быть не может. А на суде один дилер-рецидивист даже прямо угрожал: "Выйду — убью" (уже на пенсии я узнал, что в то время меня негласно охраняли). Потом стали появляться первые заметки в газетах о наркоманах — они-то меня и спасли. Эта тема получила огласку, а меня пригласили делать доклад о наркотиках в СССР на совещании прокуроров всей республики".
После расследования серии "наркоманских" дел экс-зама рекомендовали на работу в Генпрокуратуру уже независимой Украины. "Начальник написал характеристику, мол, исключительно принципиальный человек. Я ему так и сказал: вы мне приговор написали, в Генпрокуратуре такие не нужны, — откровенничает Иван Эдуардович. — Так и вышло. А вскоре и на пенсию отправили".
"СЕЙЧАС В ОРГАНЫ ТРОИХ ИЗ ПЯТИ БЕРУТ ЗА ВЗЯТКУ". "Когда Союз распался, многих уволили, — говорит Иван Эдуардович, — а меня нет, потому что я поддерживал независимость Украины. На место уволенных брали и кадры "с улицы". Но как и сейчас, тогда в 90-х тоже были "знакомые знакомых" и просто люди, которые платили за самую мелкую должность до 5 тыс. руб. (Сейчас, по данным Департамента по борьбе с коррупцией, за аналогичную должность могут брать порядка 150 тыс. грн. — Авт.).
На свою первую должность — помощник следователя сам Иван Эдуардович, по его признанию, попал без связей и денег. Но кое-что он таки заплатил. "Я писал стихи о родине, заметки в газету "Крылья победы", — только не думайте, что меня только из-за этого пригласили! — был отличником политподготовки, служил в Австрии, там вступил в компартию и преподавал военно-спортивную подготовку в закарпатской школе (притом воспитал ряд мастеров спорта). Однажды вызвал меня первый секретарь райкома партии: так и так, говорит, присмотрели тебя, а теперь приглашаем в Харьковский юридический университет, чтобы потом взять на работу в органы. Я удивился: ведь моего отца репрессировали за вольнодумство, хоть потом и реабилитировали в числе первых. Но секретарь настоял. Теперь тоже бывают случаи, когда берут честно, но троих из пяти — за взятку".
Потребительская инфляция
Учетная ставка
Официальный курс евро
Официальный курс доллара
Международные резервы
Главные темы