В субботу ночью в столичных музеях пели, изгоняли духов и водили экскурсии. Традиционные Ночи в музеях, которые устраивают во всем мире в середине мая, в этом году в Киеве прошли относительно скромно. Если, например, в 2009-м в музее Булгакова было театрализованное представление с Котом Бегемотом и другими булгаковскими персонажами, то в этом году ограничились лишь экскурсией. "Нет денег", — говорят в музее. А потому у памятника Булгакову послушали лишь выдержки из романа писателя на разных языках, а потом началась бесплатная экскурсия. Увидеть знаменитое жилье великого мастера, которое он описал до мелочей в романе "Белая Гвардия", посетителям едва удалось — слишком тесно было. Но экскурсоводы держались — одну за другой аж до полуночи водили экскурсионные группы.
В Национальном художественном музее фотограф Александр Друганов, который представлял здесь свои работы, спел несколько песен. Но, пожалуй, самым интересным было зрелище в музее украинской актрисы Марии Заньковецкой, что на Б. Васильковской, 40. Правда, попасть туда можно было лишь по пригласительным. Их на входе меняли на самодельные маски — из красного картона с приклеенными бусинками и ленточками, и одноразовой палочкой для суши вместо держателя. "Их делали своими руками все работники музея с самого утра, денег-то нет на дорогие покупки", — рассказала нам директор дома-музея Заньковецкой Наталья Бабанская.
Под звуки скрипки в окне на первом этаже внезапно появился человек в черном плаще и со свечой в руках, станцевал, подошел к дверям и позвал гостей с улицы пройти в здание. Все поднялись на второй этаж, и экскурсовод в черной маске, назвав себя духом актрисы, начал рассказывать о жизни Заньковецкой. Спустя полчаса гости начали обмахиваться масками-пропусками как веерами, задыхаясь в маленькой комнатушке со старыми вещами актрисы.
Еще час спустя бывалые музейщики и актеры начали переступать с ноги на ногу, оглядываясь, где можно присесть, но мест гостям музей не предусмотрел. Уставшие люди принялись перешептываться: "Долго еще?", на что им отвечали — до последнего гостя. "Ох, еле вырвалась. Больше не пойду", — вздохнула полная дама на выходе их экскурсии. Это было в начале двенадцатого.