После нашей публикации о том, что под Киевом найдены останки Тимофея Шамрыло — секретаря горкома КП(б)У, депутата Верховного Совета УССР первого созыва и члена Штаба обороны Киева, — случилось маленькое чудо: эта информация дошла до его родной дочери, Гаины. И уже через пару дней, когда она немного пришла в себя, мы встретились. Фотографироваться Гаина Тимофеевна отказалась.
Читайте также: Под Киевом нашли погибшего депутата, который хранил золото подполья
Удивительно, 5 ноября этого года, когда в с. Гатное проводилось захоронение защитников Киева (в их числе был и Тимофей Шамрыло), Гаина Тимофеевна заказывала панихиду по случаю поминальной родительской субботы и на следующий день собиралась в Покровский монастырь, на службу. "А в шесть утра звонит сестра, говорит, посмотри по телевизору новости, — рассказывает она. — Показали захоронение. Я увидела, батюшка там ходит, значит, похоронили по-христиански, теперь я спокойна".
Дочь Тимофея Шамрыло Гаина с мужем Юрием. Фото из семейного архива
ДЕТСТВО. Как рассказывает Гаина Тимофеевна, все прошедшие 70 лет ничего конкретного о гибели отца известно не было. В 1942—1943 годах, в эвакуации, разные люди, вышедшие из окружения под Киевом, доносили противоречивые вести. Одни говорили — погиб, другие — что видели, как его вели в колонне пленных. Говорили, что остался в подполье. Такая же противоречивость содержалась в ряде мемуаров. Однако Тимофей Шамрыло официально оставался пропавшим без вести.
Поэтому каждый год в День Победы, уже 32 года, его дочь совершала один и тот же маршрут, ставший традицией. 32 потому, что в 1956 году Гаина Тимофеевна вышла замуж и уехала в военный городок Капустин Яр. А вернулась в Киев только в 1979-м.
"Обычно я еду на Берковцы, оттуда до Бабьего Яра — кладу там цветы, и недалеко оттуда улица Шамрыло, — рассказывает она. — Там мемориальная доска в начале улицы, но я росточком невеликая, выискиваю мужчину повыше, и он закладывает за доску две гвоздички. Была такая же доска на военкомате, но ее убрали, остался только крючок, я к нему прикручиваю проволокой цветы".
РОДИТЕЛИ. Тимофей Власович и его жена Людмила — из Нежина. Но, как рассказывает дочь, на момент знакомства Тимофей уже учился в КПИ и жил в Киеве, потому они долго переписывались. В письмах и ссорились, и мирились, а поженились только в 1933 году. "Когда война началась, меня с домработницей отправили на казенную дачу в Пущу-Водицу, а мама оставалась с папой в Киеве — помогала фронту. Она вообще была боевая женщина, очень крепкая", — вспоминает Гаина Тимофеевна.
А вот сам Шамрыло, наоборот, был человеком очень спокойным. Тем более, сказывалась разница в возрасте: он был старше супруги на восемь лет. И очень любил дочь. "Я помню, что он был самый мой большой защитник, любила я его безумно. Даже спасал от занятий музыкой. Мама когда уезжала на курорт, он говорил учительнице, что у меня каникулы. И она меня не мучила. Каждый раз, когда обедали, я сидела против папы, он газетой прикрывался, и соревновались, кто быстрее поест. Он замечательный человек был", — рассказывает дочь.
ВОЙНА. В памяти Гаины Тимофеевны навсегда отложился момент, как для ее семьи началась война. "Я спала в кабинете у папы, и ночью зазвонил телефон. Он пришел из спальни, снял трубку и крикнул: "Что? Война?!" И тут же уехал, — вспоминает женщина. — А днем во дворе уже стояли зенитки и стреляли. Мне было приказано сидеть в маленьком коридоре, не высовываться туда, где есть стекла. И я сидела там. Свет включили — и сидела".
Потом была эвакуация: в июле семьи тех, кто оставался руководить обороной Киева, погрузились на эшелон и убыли в Саратов. "Последнее о папе помню — тамбур вагона, он меня на руки взял, поцеловал… У меня фотография есть, он уже ходил в гимнастерке с отложным воротничком, в сапогах, галифе. Вот таким он был, когда мы уезжали, таким я его и запомнила, родным, а не официальным", — вспоминает Гаина Тимофеевна. Из эвакуации в Киев она вернулась в 1944 году, заработав ревматизм на всю жизнь.
"БОЮСЬ, ЧТО УЛИЦУ ПЕРЕИМЕНУЮТ"
Несмотря на то, что официально Тимофей Шамрыло считался пропавшим без вести, очевидно, информация о том, что он погиб, а не попал в плен, например, у кого следует имелась. Об этом свидетельствует и отношение к его семье. Решением горсовета семью Шамрыло запретили "уплотнять" и выделили двухкомнатную квартиру на Ленина, 9 (теперь Богдана Хмельницкого), поскольку довоенная на Заньковецкой сгорела. Прикрепили к обллечсанупру, давали путевки в санатории. Дочь до окончания вуза получала за отца пенсию в 600 рублей, пополам с бабушкой. Однако продолжала надеяться на его возвращение.
Дома тема отца не поднималась, поскольку Людмила Николаевна второй раз вышла замуж. Тем не менее то, что части бывшей улицы Лагерной присвоили имя Тимофея Шамрыло, — заслуга ее и нового мужа Виктора Дольского, сына директора старого Киевского цирка.
Как рассказывает дочь, в конце 1974 года, когда умерла мама, такой улицы еще не было. А на следующий год, весной, когда Гаина с мужем приехали в Киев, уже была. "В конце улицы было здание с гастрономчиком, мы с мужем выпили там по рюмочке, на разлив тогда продавали: за улицу, за папу", — рассказывает она.
По словам Гаины Тимофеевны, ей не раз встречались люди, у которых в партбилете стояла подпись Шамрыло, и многие его помнили просто по работе в горкоме. Еще в 80-е годы приглашали на открытие мемориальных досок, вручили памятный знак в честь юбилея обороны Киева. "Я очень боюсь, что и улицу Шамрыло переименуют, ну как же — секретарь горкома Компартии! Главное, чтобы пока я жива, этого не случилось", — вздыхает Гаина Тимофеевна.
Потребительская инфляция
Учетная ставка
Официальный курс евро
Официальный курс доллара
Международные резервы
Главные темы