Дарья Нинько
О том, что автобус "Киевводоканала", в котором я и коллеги направлялись в Бортническую станцию аэрации, приближается к месту назначения, становилось понятно по специфическому запаху, который из ненавязчивого быстро превращался в достаточно интенсивный. Миновав КП станции, мы попали на первый блок БСА, состоящий из очистительных сооружений, большая часть которых уже выведена из эксплуатации.
Первой остановкой в нашей экскурсии по блоку стала насосная станция первого подъема, куда сточные воды попадают в первую очередь и где они проходят первый этап механической очистки, т.е. из воды отсеивается все, что можно отсеять. Таких станций в Киеве всего три – в Бортничах, на Позняках и на правом берегу.
Выйдя из автобуса и осмотревшись, я была приятно удивлена чистотой – на дорожках, которые опоясывали экземпляры советской постройки 70-х, не валялось ничего. Действительно, ничего. Да и запах вокруг нельзя было назвать невыносимым, скорее неприятно навязчивым.
Однако ситуация изменилась в тот момент, когда я начала спускаться в помещение насосной станции – грабельную. Уже на втором пролете ступенек, ведущих вниз, к горлу подступил комок. Преодолев все ступеньки, я оказалась в помещении, в котором в больших резервуарах с помощью специальных решеток из сточных вод отсеивается мелкий мусор. Один из них для нас открыли – внутри оказался толстый слой всевозможного раскисшего мусора, который с решеток потом сбрасывается в огромные металлические контейнеры. Делаю фото заполненного отходами контейнера и отхожу подальше – от зловония уже слезятся глаза.
Вдоль стены грабельной расставлены доски с фотографиями помещения до аварии, которая произошла 17 января 2012 года. Тогда часть объекта попросту провалилась.
"Что стало причиной аварии?", – спрашиваю у главного инженера БСА Владимира Грубрина.
"Понимаете, это все было построено в 1965 году, а срок эксплуатации – 20 лет. У нас проработало почти 50. Просто развалилось от старости. Но мы все починили, обновили, поставили новые улучшенные решетки. Раньше вообще плохо было, пахло так, что сотрудники одевались и закрывали лица так, что еле ходили", – рассказывает инженер.
И действительно, фотографии вдоль стены подтверждают плачевное состояние грабельной. То, что есть после ремонта даже можно назвать красивым в сравнении с тем, что было раньше.
"Но когда случилась авария, мы оперативно отвели сточные воды на Позняки и Правобережную (насосные станции – Авт.). Даже утечки никакой не произошло. Хотя представьте, мне звонят ночью и говорят, что помещение куда-то проваливается. Так же и инфаркт получить можно. Почти так оно и было", – рассказывает держась за сердце Грубрин.
Выхожу из грабельной. Воздух с примесями запахов, доносящихся с отстойников, кажется прекрасным.
После насосной станции мы направились к первичным отстойникам, а по дороге главный инженер вкратце рассказывал мне технологию очистки сточных вод.
Итак, прежде всего вода попадает на насосную станцию, где установлены решетки. Сперва она проходит через крупные решетки, которые задерживают крупный мусор, вроде шин и бревен (оказывается, в стоки киевляне сбрасывают очень много габаритного мусора), а потом – через мелкие, которые задерживают мелкий мусор – обертки, пакеты, остатки продуктов питания и т.д. После прохождения через решетки, вода попадает на песколовки, которые "отлавливают" часть песка. Дальше вода идет в первичные отстойники, в которых оседают минеральные частички и часть дисперсной органики. Все, что оседает на стенах и дне отстойников – сырой осадок, который дальше идет на переработку в метантенки (сооружения, в которых из осадка добывают биогаз). В первичных отстойниках из воды также удаляются жироплавающие вещества. Они всплывают на поверхность, где удерживаются жироотбойной доской, отлавливаются жироотлавливателями и перекачиваются опять же в метантенки. Все это – этапы механической очистки воды.
Дальше вода поступает на биологическую очистку. Биологическая очистка происходит в аэротенках и осуществляется бактериями активного ила и кислородом, который туда подается. В ходе биологической очистки происходит два процесса – окисление органики и окисление азота аммония до нитратов и нитритов. После этого смесь активного ила и воды попадает на вторичный отстойник и там разделяется. Вода через 8-километровый канал сливается в Днепр, а активный ил поступает обратно в аэротенки. При этом избыточный активный ил – то есть все лишнее – откачивается на иловые поля (всего у БСА их три, но эксплуатируются лишь два общей площадью в 160 га, да и те уже переполнены втрое). Туда же откачивается и сырой осадок, обработанный в метантенках. По словам главного инженера, Бортничи за сутки сбрасывают на иловые поля порядка 12 000 куб метров осадков. При этом через станцию за сутки проходит порядка 800 000 куб метров воды.
Пока мой собеседник объяснял мне технологические нюансы, мы добрались до первичных отстойников первого блока. Часть из них сейчас – это полуразрушенные, опустевшие огромные бассейны, поросшие травой и мхом. Однако часть все же эксплуатируется и источает практически невыносимые зловония. В попытках сделать фото работающего отстойника, я приблизилась к нему слишком близко. Для неподготовленного носа испытание оказалось непосильным – резкий приступ тошноты заставил меня буквально отпрыгнуть от сооружения. Сделав с третьей попытки несколько фотографий, иду дальше – к аэротенкам. В огромных резервуарах для биологического очищения бурлит и пенится вода, источая совершенно разнообразные запахи, которые как будто разделены на невидимые секции – слева отвратительные зловония канализации, справа – относительно приятный аромат стирального порошка.
"И метантенки обязательно сфотографируйте", – советует главный инженер – "А то их больше не осталось. Это последние. Снесут вместе с блоком, и вы их больше нигде не увидите". Метантенков всего восемь, а работают лишь четыре из них, сооруженные в 1965 году. Остальные четыре, которые были построены десятью годами позднее, уже непригодны для эксплуатации.
Действительно, первый блок Бортничей планируют полностью снести в процессе реконструкции в будущем. Проект реконструкции уже готов, однако стоимость всех работ превышает 10 миллиардов гривен. Сейчас таких денег нет, но правительство планирует привлечение японского кредита (подробнее о реконструкции и кредите читайте здесь), а пока будет держать ситуацию на контроле.
"Скажите, а можно сейчас рассчитывать на то, что аварийные ситуации, как в прошлые годы, не повторятся?", – задаю последний вопрос.
"Будем надеяться", – отвечает главный инженер.
Сидя в отъезжающем от БСА автобусе, я думала о словах главного инженера. Пока не начата реконструкция, киевлянам остается лишь надеяться, что сооружения Бортничей выдержат нагрузку, да и качество очистки воды не пострадает. А еще думала о том, что хорошо бы немедленно принять душ, чтобы смыть с себя приставучий запах изнаночной стороны столицы.
Для справки: Бортническая станция аэрации – единственное сооружение для очистки сточных вод города Киева и прилегающих городов и поселков. Через станцию проходят все бытовые и промышленные сточные воды Киева и пригорода. На БСА применяется классическая схема очистки воды, предусматривающая механическую и органическую очистку. На станции функционируют три блока, первый из которых был запущен в 1965 году. Этот блок на сегодняшний день является аварийным и уже частично выведен из эксплуатации.
Читайте также:
Потребительская инфляция
Учетная ставка
Официальный курс евро
Официальный курс доллара
Международные резервы
Главные темы